СТРАШНАЯ ДАТА
Этот день — 5 сентября 1918 г. — день декрета СНК РСФСР «О красном терроре» встает в один ряд с 20 января 1942 г. — конференцией в Ваннзее, принявшей решение об «окончательном решении еврейского вопроса», с решением младотурок в феврале 1915 г. об «окончательном решении армянского вопроса» в Османской империи.
Результатом каждого из этих решений стала гибель бесчисленного множества ни в чем не повинных людей, только за то, что они принадлежат к другому народу, другой вере, другому социальному слою чем их убийцы.
Мир, в том числе и Россия, уже давно, в мае 1915 г. назвали эти формы геноцида — «преступлением против человечности», то есть преступлением против самой сути человеческого естества, которая есть есть любовь и дружественность к другому. Увы, в двух из трех обществ, осуществивших эти геноциды, они не осуждены, убийцы в почете и трагедия жертв замалчивается или отрицается вовсе. Только Германия нашла в себе силы осудить свое преступное прошлое и потому сейчас это стабильная, процветающая демократическая страна — оплот гуманности и свободы.
Россия и Турция пожелали остаться наследниками убийц, и потому и русские и турки бегут в Германию в поисках лучшей жизни, и в России и в Турции нет ни демократии, ни гражданских свобод. Обоим странам далеко до процветания. Потому в Германии принимают беженцев, а турки и русские убивают и своих граждан, и граждан соседних и дальних государств — курдов, арабов Сирии, украинцев. Как раз сейчас на головы мирных жителей Идлиба падают русские бомбы, чтобы вынудить их к бегству из родной страны.
5 сентября 1918 г. страшная, поворотная дата. Мы, люди России, должны помнить ее с отвращением и содроганием. Увы, мы забыли ее.
Вот два документа о начале красного террора и, с сокращениями, соответствующая глава из нашей «Истории России ХХ век».
«ПРОТОКОЛ МЕЖРАЙОННОГО СОВЕЩАНИЯ (ВЧК) ПО ВОПРОСУ О ПРОВЕДЕНИИ ТЕРРОРА В СВЯЗИ С ПОКУШЕНИЕМ НА тов.Ленина
31 августа 1918 г.
О расстрелах. Подтвердить прежнее постановление об оружии (расстрел контрреволюционеров за нахождение у них оружия). Расстреливать всех контрреволюционеров. Предоставить районам право самостоятельно расстреливать. Дать соответствующие инструкции районам.
О заложниках. Взять заложников (крупных фабрикантов)
от буржуазии и союзников, объявить, что никакие ходатайства за арестованных буржуа не принимаются.
Район определяет кого брать в заложники… Устроить в районах маленькие концентрационные лагеря….
Об арестованных. Сегодня же ночью Президиуму ВЧК рассмотреть дела контрреволюционеров и всех явных контрреволюционеров расстрелять. То же сделать районным ЧК. Принять меры, чтобы трупы не попадали в нежелательные руки. Ответственным товарищам ВЧК и районных ЧК присутствовать при крупных расстрелах.
Поручить всем районным ЧК к следующему заседанию доставить проект решения вопроса о трупах. Предложить комиссариату юстиции в специальном порядке разгрузить тюрьмы от мелких преступников…
О других партиях. Поскольку левые эсеры стоят на точке зрения ЦК (своего) и выступают активно, арестовывать их. Что касается правых эсеров, центровиков, меньшевиков, кадетов и др. черносотенцев, то вопрос о них ясен».
(Отчет ВЧК за четыре года ее деятельности. М.,1922. — С.79)
ДЕКРЕТ СНК РСФСР 2О КРАСНОМ ТЕРРОРЕ»
5 сентября 1918 г.
Совет народных комиссаров, заслушав доклад председателя ВЧК о деятельности этой комиссии,находит, что при данной ситуации обеспечение тыла путем террора является прямой необходимостью; что для усиления деятельности ВЧК и внесения в неё большей планомерности необходимо направить туда возможно большее число ответственных партийных товарищей; что необходимо обеспечить Советскую Республику от классовых врагов путем изолирования их в концентрационных лагерях, что подлежат расстрелу все лица, прикосновенные к белогвардейским организациям, заговорам и мятежам; что необходимо опубликовать имена всех расстрелянных, а также основания применения к ним этой меры»
Нарком юстиции Д.И.Курский
Нарком по внутренним делам Г.И.Петровский
Управделами СНК В.Д.Бонч-Бруевич
(Декреты Советской власти. Т.3, М., 1964. С. 291-292.
ИЗ КНИГИ «ИСТОРИЯ РОССИИ. ХХ ВЕК»
Раздел 2.2.12 (частично)
Красный террор был закономерным явлением. Захватив власть незаконно, в результате переворота и пойдя на радикальные меры по присвоению себе чужой собственности, большевики неизбежно сталкивались с народным сопротивлением, которое они подавляли с помощью карательного аппарата, физически уничтожая своих потенциальных противников. Это было продемонстрировано уже в январе 1918 г. разгоном Учредительного Собрания, несогласного с их действиями, и расстрелом демонстраций в его защиту.
7 (20 н. с.) декабря 1917 г. Совнарком учредил Всероссийскую чрезвычайную комиссию по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и саботажем (ВЧК, или ЧК) под председательством Дзержинского. Она заменила большевикам ВРК в роли главного органа насилия. Массовые насилия начались уже в декабре 1917 г.: в Севастополе и Одессе матросы убили около 500 офицеров. После разгона Учредительного собрания и написанного Троцким воззвания «Социалистическое отечество в опасности» поднялась первая волна красного террора. В январе–марте 1918 г. произошли убийства многих офицеров, юнкеров и штатских интеллигентных людей в Армавире, Евпатории, Симферополе, Ялте, Минеральных Водах, вновь в Севастополе, в Киеве, Таганроге, Ростове-на-Дону и других городах. Убийства сопровождались истязаниями и отличались неимоверной жестокостью: в Таганроге юнкеров живьем бросали в доменные печи, в иных местах, садистски искалечив, топили в море. Убийства совершались местными ревкомами. В начале 1918 г. в Воронеже, Туле, Твери, Омске большевики обстреливали крестные ходы: были убитые и раненые.
На III Cъезде Советов в январе 1918 г. Ленин заявил, что «ни один еще вопрос классовой борьбы не решался в истории иначе, как насилием», предложив расстреливать спекулянтов на месте. 31 января 1918 г. СНК предписал увеличить число тюремных мест и «обезопасить Советскую республику от классовых врагов путем их изоляции в концентрационных лагерях». Кроме того, для устрашения противников советской власти была применена система заложничества. 21 февраля 1918 г. ВЧК получила право внесудебной расправы над противниками большевиков. Чекисты официально ввели в практику допросов пытки, и их начальство само требовало дополнять ими допрос, «пока арестованный все не расскажет».
24 марта 1918 г. ВЧК постановил создавать местные ЧК – губернские(ГубЧК) и уездные. Множество монастырей было превращено в места заключения. Всероссийская ЧК в 1918 г. заняла в Москве дома страховых обществ «Якорь» и «Россия» на Лубянке. Её продолжатель – ФСБ – занимает то же самое, только очень разросшееся, здание и сегодня.
С расширением сети органов ЧК к групповым убийствам добавляется множество убийств индивидуальных. Массовые расстрелы заложников после декретов 1918 г. о красном терроре не идут уже стихийно, но по директивам из Москвы. За службу царской власти убивают ее чиновников, судей, жандармов, полицейских. Чтобы не восстали против советской власти, убивают офицеров и любых бывших военнослужащих ударных отрядов, особенно корниловцев.
«Звонит на станцию ˝Власть Народа˝:дайте 60-42. Соединяют, но телефон, оказывается, занят – и «Власть Народа» неожиданно подслушивает чей-то разговор с Кремлем: — У меня пятнадцать офицеров и адъютант Каледина. Что делать? — Немедленно расстрелять» — И.Бунин. Окаянные дни. Запись под 24 февраля 1918 г.
В мае и июне в Москве шли масштабные облавы с целью искоренить Белое подполье. 18 июня 1918 г. в помощь ЧК были созданы чрезвычайные судебные органы – революционные трибуналы. Непредвзятые приговоры здесь почти исключались, так как и защитники, и обвинители представляли интересы большевиков. 26 июня 1918 года Ленин пишет Зиновьеву: «Надо поощрять энергию и массовидность террора против контрреволюционеров, и особенно в Питере, пример коего решает».
Только по газетным сообщениям, попавшим в поле зрения С.П. Мельгунова (автора первого обобщающего труда о красном терроре), в июле 1918 г. было совершено 1115 расстрелов. После покушений 30 августа на Ленина и Урицкого, 4 и 5 сентября Совнарком объявляет два декрета о красном терроре. Убийство заложников «из буржуазии и офицерства» объявлялось законной мерой пресечения «малейших попыток сопротивления» советской власти. И не только объявлялось. По всей России сотни тысяч людей были убиты самым ужасным образом как заложники, то есть по определению без суда и следствия, так как лично их не за что было судить даже советской власти. Так, в октябре 1918 г. в Пятигорске местной ЧК во главе с Георгием Атарбековым (Атарбекяном) были зарублены на кладбище 73 заложника из аристократии и офицерства, в том числе генерал Н.В. Рузский, принимавший 2 марта 1917 г. отречение Государя, и болгарский доброволец на русской службе генерал Радко-Дмитриев.
После убийства председателя Петроградской ЧК палача и садиста Моисея Урицкого «Красная газета», официальный орган Петроградского совдепа, возглавляемого Зиновьевым, писала «Убит Урицкий. На единичный террор наших врагов мы должны ответить массовым террором… За смерть одного нашего борца должны поплатиться жизнью тысячи врагов» (вечерний вып. 30.08.1918). На следующий день: «Кровь за кровь. Без пощады, без сострадания мы будем избивать врагов десятками, сотнями. Пусть их наберутся тысячи. Пусть они захлебнутся в собственной крови!… За кровь товарища Урицкого, за ранение тов.Ленина, за покушение на тов.Зиновьева, за неотмщенную кровь товарищей Володарского, Нахимсона, латышей, матросов - пусть прольется кровь буржуазии и ее слуг - больше крови!» (утренний вып. 31.08.1918). А уже через четыре дня та же газета с видимым огорчением сообщала в передовой: «Вместо обещанных нескольких тысяч белогвардейцев и их вдохновителей — буржуев расстреляно едва несколько сот» (утренний вып.4.09.1918). В действительности только по сохранившимся спискам в те дни в Петрограде было расстреляно до 900 заложников и еще 512 в Кронштадте.
Карл Маркс учил, что, так как человек – продукт своей среды, судить его надо не по «субъективной» вине, а по «объективному» признаку принадлежности к определенному классу. 1 ноября 1918 г. М.И. Лацис (Ян Судрабс) дает установку своим подчиненным: «Мы не ведем войны против отдельных лиц – мы истребляем буржуазию, как класс. Не ищите на следствии материала и доказательств того, что обвиняемый действовал делом или словом против советской власти. Первый вопрос, который вы должны ему предложить, какого он происхождения, воспитания, образования или профессии. Эти вопросы и должны определить судьбу обвиняемого. В этом смысл и сущность красного террора». В том же ноябре Ленин вторит Лацису: «Для нас важно, что ЧК осуществляют непосредственно диктатуру пролетариата, и в этом отношении их роль неоценима. Иного пути к освобождению масс, кроме подавления путем насилия эксплуататоров, – нет. Этим и занимаются чрезвычайные комиссии, и в этом их заслуга перед пролетариатом».
Террор приобретает широчайший характер – его цель уничтожение прежнего ведущего слоя России, чтобы на его место поставить большевиков, управляющих малограмотным, идеологически оболваненным народом. О гибели множества взрослых напоминали толпы их беспризорных детей, бродящих по стране.
«Моя жена была однажды по делам гимназии Стоюниной в канцелярии начальника учебных заведений. Ожидая приема, она слышала рассказ этого начальника о том, что он накануне вернулся из Тверской губернии, куда ездил руководить ˝красною неделею˝. – Вспоминал философ Н.О.Лосский события конца 1918 г. – Комиссар, присланный откуда-либо из центра, призывал к себе начальника уезда и распоряжался, чтобы в течение недели было расстреляно такое-то число лиц. Кого именно расстрелять, определялось следующим образом, согласно рассказу, слышанному моею женою. Начальник уезда принёс комиссару тетрадь со списком имен священников, бывших офицеров, помещиков, фабрикантов, вообще лиц, считавшихся по своему душевному строю неспособными стать строителями коммунизма. Комиссар, перелистывая тетрадь, тыкал пальцами наугад на ту или другую строку; на чьё имя случайно попадал палец, тот и подлежал расстрелу» — Н.О.Лосский. Воспоминания. Жизнь и философский путь. М.,2008. – С.184.
Планомерный, целеустремленный террор, охвативший все население, распространяется и на Красную армию. В июле в Красной армии создаются большевиками «особые отделы» с функциями ЧК. 14 августа 1918 г., после поражений на Волге, Троцкий предупреждает: «Если какая-нибудь часть отступит самовольно, первым будет расстрелян комиссар части, вторым – командир. Трусы, шкурники и предатели не уйдут от пули».
А.Ф. Саликовский – член партии народных социалистов, проживавший в 1919 году в Киеве, вспоминал: «Весною 1919 года (кажется в мае) прибыл в Киев царским поездом Троцкий для смотра войск Киевского округа. Войска дефилировали перед ним на Софиевской площади в присутствии огромной толпы любопытных… Троцкий обошёл все ряды Красной армии и, быстро вглядываясь в лица солдат, время от времени говорил тому или иному красноармейцу: «Выйди из ряда»! К концу обхода таких отмеченных Троцким солдат набралось около 300. Троцкого спросили, что с ними делать.
— Расстрелять!
Так «гениальный вождь» демонстрировал свою проницательность и укреплял свой авторитет и «железную дисциплину» в Красной армии».
Оригинал воспоминаний хранится в коллекции С.П. Мельгунова в архиве Гуверовского института в США (коробка 1, дело 3, л.л. 35-38).
А.Ф. Саликовский. Троцкий в Киеве.\ Красный террор глазами очевидцев. – М.: Айрис Пресс, 2009, стр. 66-67.
Троцким были созданы заградительные отряды, которые должны были стрелять в отступающих, и введены процентные расстрелы личного состава в качестве наказания. Первым так поступили с разбитым Белыми под Свияжском Петроградским рабочим полком. Расстреляны были его комиссар, командир и 27 красноармейцев. Отражая наступление Юденича на Петроград, Троцкий 3 ноября 1919 г. издал приказ по 7-й армии: «Командиры и комиссары отвечают за свои части перед Советской Республикой <…> Коммунистам быть на самых опасных местах, подавая пример мужества <…> Отступающих без приказа после предупреждения истреблять на месте. Заградительным отрядам передавать дезертиров немедленно трибуналу, < > сеятелей паники истреблять на месте». Главком Красной Армии И.И.(Юкумс) Вацетис писал Ленину: «Дисциплина в Красной армии основана на жестоких наказаниях, в особенности на расстрелах… Беспощадными наказаниями и расстрелами мы навеяли террор на всех… Смертная казнь … у нас на фронтах практикуется настолько часто и по всевозможным поводам и случаям, что наша дисциплина в Красной армии может быть названа кровавой дисциплиной». Один из руководителей ЧК Лацис призывал убивать всех военнопленных: «Закон гражданской войны – вырезать всех раненых в боях против тебя…Борьба идет не на жизнь, а на смерть. Поэтому бей, чтобы не быть побитому» («Известия» 23 августа 1918 г.). Троцкий обещал, что если офицеры РККА попытаются перейти к Белым, «от них останется одно мокрое место» («Известия» 30 июня 1918 г.). По приказу С.С.Каменева пленных белых офицеров не просто убивали, но жестоко мучили перед этим – вбивали гвозди в плечи по числу звезд на погонах, вырезали на груди георгиевские кресты, лампасы на ногах, отрезали половые органы и впихивали в рот жертв.
Разгул красного террора в сентябре–ноябре 1918 г. смутил многих коммунистов. В партии возникла дискуссия об определении полномочий ЧК, о подчинении ее Наркомюсту, об ограничении ее деятельности следственными функциями. Московская организация большевиков особенно много высказывалась на эту тему. Однако за чекистов заступился Ленин, и на всем протяжении Гражданской войны их деятельность оставалась почти неподконтрольной. Дзержинский не только сохранил все свои полномочия, но расширил их, взяв под свой контроль ранее независимые от ЧК ревтрибуналы. К началу 1921 г. было 86 областных и республиканских ЧК, 16 особых отделов и 508 уездных ЧК. Каждая из них убила огромное число людей.
Чтобы представить себе повседневный лик красного террора, приведем выдержки из следственных актов и судебно-медицинской экспертизы различных ведомств – как правительств Колчака и Деникина, так и большевиков.
«…Труп номер 1 – весь череп полностью разбит, нижняя челюсть сломана. В нем Нина Константиновна Богданович и опознала своего мужа, Семена Павловича Богдановича. У трупа номер 2 – штыковая рана в грудь и огнестрельная в голову. У трупа номер 3 раздроблен череп. Труп номер 4, по виду военный, череп полностью разбит. Номер 5 – обе челюсти разбиты, большая часть черепа с виском разбита. Нина Константиновна Богданович заявила, что это – Кожуро, убитый большевиками вместе с ее мужем. Номер 6, по одежде военный, череп разбит. Номер 7 – в осколки разбиты обе челюсти, нижняя часть лица – сплошная масса осколков, череп разбит».
«У номера 9 раздроблена голова и левая бедренная кость, еще при жизни на ней были разрушены мягкие ткани. Номер 10 при себе имеет документы на имя Зенкова от уездного военного начальника об отпуске по болезни и обязанность явиться на освидетельствование 4 марта 1918 г. и «удостоверение на имя солдата 1-го ударного батальона Павла Зенкова». Нижняя челюсть раздроблена, левая плечевая кость в верхней трети – разломлена.
У номера 20 нижняя челюсть с зубами раздроблена ударом непонятного орудия в подбородок. На теле и в голове имеется огнестрельные раны».
«Об участи архиепископа Андроника точных сведений еще не имеется; есть лишь указания, что он был закопан в землю живьем, по-видимому, в Мотовилихинском заводе».
«В отношении епископа Феофана имеются определенные сведения, что он, после истязания, был утоплен в проруби реки Камы…»
«Одним из спасшихся обитателей баржи была подробно описана ужасная смерть несчастных заложников, которых убивали по очереди топорами, ружьями и молотками. Экзекуция продолжалась всю ночь. Трупы замученных были брошены в Каму. …Была описана страшная мучительная смерть захваченных красными на Уфимском фронте двадцати шести чехов. Их беспрерывно мучили три дня и три ночи, и потом топором отсекали отдельные члены туловища, пока они не скончались в страшных муках».
«Окружили завод и произвели проверку рабочих. У кого оказывался рабочий билет, того отпускали, а остальных выводили и собирали на церковной площади, где всех расстреляли из пулеметов. Всего было убито в день захвата города около восьмисот человек».
«В один из праздничных дней два пьяных красноармейца проходили мимо городской купальни, где купались дети. Один из красноармейцев стал хвастаться, что он стреляет без промаха, в доказательство же предложил застрелить купающегося мальчика. Затем, к ужасу проходивших горожан, красноармеец действительно прицелился в купающегося мальчика, выстрелил и убил его …»
«Расстреливали тогда 7 человек, в том числе служащую из отдела снабжения… Выступил комиссар Окулов и заявив, что ему хочется сейчас попробовать свой «браунинг», убил из него первого из числа приговоренных. Затем вышел, кажется, коммунист Заякин и, помахивая своей шашкой, отрубил в 2 приема другому приговоренному голову. Третий комиссар, не зная, чем бы отличиться от своих товарищей, приказал следующему из осужденных рыть себе могилу. Могила оказалась слишком короткой. Тогда, схватив топор, коммунист отрубил несчастному ноги по могиле».
«…В последних боях установлено несколько случаев увечья и издевательства красных над нашими ранеными, оставшимися на поле боя. Так, например, при занятии нашими частями 13 сентября деревни Меньщикова (что в 62 верстах южнее станицы Омутинской) найдены изуродованными и замученными красными наши стрелки, попавшие в плен: у одного – в глаза воткнуты спички, много штыковых ран и следы побоев по всему телу. По показанию жителей деревни Меньщикова, спички были воткнуты в глаза еще живому стрелку и в таком виде его вели до леса, где он был добит штыками».
«Приказываю вам сжечь деревни Боровую, Ярковское и Бигшу Гилеволиповской волости. НР 128/оп. Комбриг-115 Полисонов, военный комиссар Попов».
«Ялуторовский уезд. В Бобылевской волости в ночь на 15 ноября нашими проходящими кавалеристами, неизвестно какой части, зарублено 13 человек местных граждан. Они изрублены на улицах и на квартирах».
«От пятидесяти домов не осталось и следа, только обгорелые трубы торчали; из ямы, покрытой обломками досок, вышли старик-татарин со старухой – чудом спасшиеся; на глазах их производились пытки и расстрелы… Наконец, они показали огромную яму, наполненную до верха разлагавшимися трупами, каковых было более пятидесяти».
«Андреев назначил комиссию для…осмотра укупоренных ящиков,…обнаружили деньги…в бумагах, золоте, серебре,…золотых серьгах, оторванных вместе с мочками ушей. Составлялись протоколы на выловленные трупы из озер и рек…У женщин были отрезаны груди, у мужчин – раздроблены ядра, у всех выловленных трупов были голые черепа…»
«Вопрос: вы выяснили, кого расстреляли и какие у вас имеются материалы об их виновности, и если есть, то предъявите их?
Ответ: материалов нет никаких. Единственное, что у нас имеется – это список расстрелянных, и то неполный. Список этот мы получили от следственной комиссии штаба 3-й дивизии Ефремова. В этом списке значится всего 47 человек, это значительно меньше того, сколько было расстреляно на самом деле, я не знаю, за что многих расстреляли, многие были расстреляны совсем зря.
Вопрос: как вы обвиняли и распределяли арестованных?
Ответ: приехал товарищ Ефремов в городскую тюрьму вместе со мной и с охраной, к нему начали приводить арестованных по составленному списку. Товарищ Ефремов спрашивал: «кто это?» Из толпы отвечали: «буржуй, буржуй». После этого товарищ Ефремов приказывал отвести его и над фамилией означенного лица в списке ставился крестик, что означало расстрел. С.С. Балмасов Красный террор на Востоке России 1918–1922. М., Посев, 2006.
«Арестованная по доносу домового комитета (из-за созвучия фамилий) и через три недели выпущенная Ел. (близкий нам человек) рассказывает между прочим: Расстреливают офицеров, сидящих с женами вместе, человек 10-11 в день. Выводят на двор, комендант с папироской в зубах считает, — уводят. При Ел. этот комендант (коменданты все из последних низов), проходя мимо тут же стоящих, помертвевших жен, шутил: вот вы теперь молодая вдовушка, Да не жалейте, ваш муж мерзавец был, в Красной армии служить не хотел.
Недавно расстреляли профессора Б.Никольского. Имущество его и великолепную библиотеку конфисковали. Жена его сошла с ума. Осталась дочь 18 лет и сын 17 –ти. На днях сына потребовали во ˝Всевобуч˝ (всеобщее военное обучение). Он явился. Там ему сразу комиссар с хохотком объявил… ˝А вы знаете, где тело вашего папашки? Мы его зверькам скормили˝. Зверей Зоологического сада, еще не подохших, кормят свежими трупами расстрелянных, благо Петропавловская крепость близко, — это всем известно… Объявление так подействовало на мальчика, что он четвертый день лежит в бреду (имя комиссара я знаю).
Вчера доктор Х. утешал И.И., что у них теперь хорошо устроились, несмотря на недостаток мяса: сердце и печень человеческих трупов пропускают через мясорубку – и выделывают пептоны, питательную среду, бульон … для культуры бацилл, например» — З.Н.Гиппиус. Петербургский дневник. – С.54-55.
Вот акт Комиссии Рерберга, которая производила свои расследования немедленно после занятия Киева добровольческой армией в августе 1919 г.: «…Весь цементный пол большого гаража (речь идет о губернской киевской ЧК -А.З.) был залит уже не бежавшей вследствие жары, а стоявшей на несколько дюймов кровью, смешанной в ужасающую массу с мозгом, черепными костями, клочьями волос и другими человеческими остатками. Все стены были забрызганы кровью, на них рядом с тысячами дыр от пуль налипли частицы мозга и куски головной кожи. Из середины гаража в соседнее помещение, где был подземный сток, вел желоб в четверть метра ширины и глубины и приблизительно в десять метров длины. Этот желоб был на всем протяжении до верху наполнен кровью…В саду того же дома лежали наспех поверхностно зарытые 127 трупов последней бойни…Тут нам особенно бросилось в глаза, что у всех трупов размозжены черепа, у многих даже совсем расплющены головы… Некоторые были совсем без головы, но головы не отрубались, а…отрывались… Около упомянутой могилы мы натолкнулись в углу сада на другую более старую могилу, в которой было приблизительно 80 трупов. Здесь мы обнаружили на телах разнообразнейшие повреждения и изуродования… Тут лежали трупы с распоротыми животами, у других не было членов, некоторые были вообще совершенно изрублены. У некоторых были выколоты глаза и в то же время их головы, лица, шеи и туловища были покрыты колотыми ранами. Мы нашли труп с вбитым в грудь клином. У нескольких не было языков. В одном углу могилы мы нашли некоторое количество только рук и ног. В стороне от могилы у забора сада мы нашли несколько трупов, на которых не было следов насильственной смерти. Когда через несколько дней их вскрыли врачи, то оказалось, что их рты, дыхательные и глотательные пути были заполнены землей. Следовательно, несчастные были погребены заживо и, стараясь дышать, глотали землю. В этой могиле лежали люди разных возрастов и полов. Тут были старики, мужчины, женщины и дети. Одна женщина была связана веревкой со своей дочкой, девочкой лет восьми…» — С.П.Мельгунов. Красный террор в России. Москва:1990, — с.127-128.
«Бывало, раньше совесть во мне заговорит, да теперь прошло - научил товарищ стакан крови человеческой выпить: выпил - сердце каменным стало»,- делился опытом палач харьковской чрезвычайки Иванович. — А.И.Деникин. Очерки русской смуты. Том V. Вооруженные силы Юга России. Берлин,1926. — С.129.
«Среди одесских палачей был негр Джонсон, специально выписанный из Москвы. Джонсон был синонимом зла и изуверств. Сдирать кожу с живого человека перед казнью, отрезать конечности при пытках и т.п. – на это способен был один палач – негр Джонсон. Он ли один»? — Мельгунов С.П. Красный террор в России. – М.2006. — С. 203.
В январе 1920 г. была частично отменена смертная казнь, но уже в мае она была восстановлена. По мере того как большевики подавляли сопротивление Белых армий и народных восстаний, возникали новые, невиданные по своим масштабам формы красного террора. Это – массовые расстрелы белогвардейцев и их сторонников. Самыми известными стали крымские убийства под руководством Бела Куна и Розалии Землячки, начавшиеся после ухода Врангеля в ноябре 1920 и продолжавшиеся до июня 1921 г. По разным источникам, в Крыму было истреблено от 50 до 76 тыс. человек. Подобные массовые убийства производились в Архангельске, в казачьих областях и в местах крестьянских восстаний. В Сибири, при подавлении крестьянских восстаний, согласно одной из сводок карательных отрядов, за одного убитого карателя убивали 15 крестьян. Самые известные акты массового убийства приведены ниже. Цифры включают убийства, осуществленные различными способами.
Наиболее известные акты массового террора
Время Действие Число жертв
1918
Январь-февраль Расстрелы в Армавире 1 342
Февраль Киевские расстрелы 2 000
Лето Подавление Ярославского восстания 1 500
Осень Подавление Ижевско-Воткинского восстания 7 000
Декабрь Расстрел бастующих рабочих в Мотовилихе 100
1919
Март-апрель Подавление II Астраханского восстания 2 000–4 000
Март-июнь Расстрелы в Харькове 3 000
Февраль-август Киевские расстрелы 3 000
Апрель-июль Расстрелы в Полтаве 2 000
Апрель-сентябрь Расстрелы в Одессе 2 200
Весь год Монастырская слободка под Саратовом 1 500
1920
Начало года Истребление Уральских казаков 130 000?
Зима-весна Красноярский концлагерь 40 000
Март Уничтожение Николаевска-на-Амуре 20 000
Март и далее Архангельские расстрелы 3 000
Август 1920 Расстрел в тюрьме в Екатеринодаре 1 600
1921
Декабрь по июль Крымские расстрелы 50 000–76 000
После февраля Расстрелы в Грузии 24 000
Март Кронштадтский расстрел 2 103
Март-Апрель в Архангельске и Пертоминске 424
Весна Подавление Западно-Сибирского восстания 75 000
Лето Подавление Тамбовского восстания 70 000–90 000
Ноябрь Расстрелы заложников на Украине 5 000
Частичный итог ~ 482 500
1919–1922
В результате расказачивания погибло свыше 500 тыс. казаков. Почти полностью были истреблены уральские казаки. Террор против крестьян занимает особое место среди преступлений большевиков. Он особенно усилился после поражения белогвардейцев, с конца 1920 г. Тамбовское и Сибирское восстания 1920–21 гг., были подавленны с особой жестокостью. В результате погибли сотни тысяч сельских тружеников, уничтожались все жители целых деревень. В 1922 г. следовала связанная с кампанией по изъятию церковных ценностей волна убийств духовенства. Общее число жертв красного террора 1918–1922 гг. в исторической литературе сегодня оценивается как «не менее 2 миллионов».
Трудно вообразимую цифру «не менее 2 миллионов» можно себе образно представить так. Интенсивный террор длился с июля 1918 по февраль 1922 г., примерно 1300 дней. На середину этого периода действовало 610 Чрезвычайных комиссий разного уровня. Если предположить, что каждая из них расстреливала в среднем по 2 человека в день, это уже почти 1,6 миллиона. Мы не знаем, сколько она расстреливала на самом деле, но знаем, что в то же время действовало и более 1000 ревтрибуналов разного рода, каждый из которых тоже постоянно выносил смертные приговоры. Кроме того, по меньшей мере полмиллиона было уничтожено при массовых акциях террора, как указано выше.
Из оценок современников интересна таблица, опубликованная в эдинбургской газете «The Scotsman» (7.XI.1923). Ее источник не указан; возможно, это данные британской разведки (русское население ходило в британские представительства с жалобами на большевиков). В списке явно не хватает казаков и членов их семей и неполно охвачены другие массовые убийства. Но итог близок к оценке деникинской Особой комиссии по расследованию злодеяний большевиков.
Жертвы красного террора 1918–1922 гг. по британским данным
28 епископов
1 219 священников
6 000 профессоров и преподавателей
9 000 врачей
12 950 землевладельцев
54 000 офицеров
70 000 полицейских (?)
193 290 рабочих
260 000 солдат
355 260 различных работников умственного труда
815 000 крестьян
1 776 747 итого.
Заметки ответственного редактора:
Сегодня изучение красного террора затруднено по трем причинам: 1. Доступ к документам ведомственных архивов крайне ограничен. 2. Официальные документы часто фальсифицированы. Как показал С.П. Мельгунов, отчеты о расстрелах преуменьшались в 2–3 раза. 3. Огромное число убийств при подавлении восстаний вообще никак не регистрировалось. Тем не менее, изучение красного террора важно как из «любви к отеческим гробам», так и для понимания природы большевицкой власти, которой бы без этого террора не было.
К 1921 г. в аппарате ЧК служит уже более 230 тыс. человек. Из них 77,3% – русские, 9,1% – евреи, 3,5% – латыши, 3,1% – украинцы, 1,7% – поляки и 5,3% – иные. При этом только 1% имеет высшее образование. В мае 1919 г. создаются Войска внутренней охраны республики (ВОХР), тоже подчиненные ЧК. Их состав, около 120 тыс., через год удваивается. Одной из задач ВОХР становится охрана концентрационных лагерей, которые создаются с лета 1918. В руководящих органах ЧК доминировали нерусские – поляки, армяне, евреи, латыши. «Мягок, чересчур мягок этот русский, — говаривал Ленин, — он не способен проводить суровые меры революционного террора». Как и в Опричнину Ивана Грозного, терроризировать русский народ тирану было проще руками инородцев.
12 мая 1919 г. Совнарком издал декрет, в подробностях разъясняющий систему организации концентрационных лагерей и вводящий принцип их полной самоокупаемости – труд заключенных должен был содержать их самих, охрану и администрацию лагеря, а также давать доход государству. В конце 1920 г. в советской России было 84 концентрационных лагеря с приблизительно 50 тыс. заключенных, к октябрю 1923 г. число лагерей возросло до 315, а число заключенных в них до 70 тысяч. За побег одного заключенного расстреливалась десятка. Заключенных держали на ужасающе голодном пайке, убивали за малейшую провинность, знали только по номерам. Сходство с созданными через двадцать лет нацистскими лагерями было столь разительно, что если бы сообщения о жизни в советских концентрационных лагерях не были бы опубликованы в 1920-е гг., то можно было бы заподозрить злостную фальсификацию. Но страшные описания советских лагерей, полученные от бежавших из них смельчаков или из писем, всеми неправдами переданных на волю и попавших за границу, появляются с начала 1920-х гг. Советскую практику сразу же заметил мало кому тогда известный Адольф Гитлер. 13 марта 1921 г. он писал в «Volkischer Beobachter”: «При необходимости можно исключить развращающее влияние евреев на наш народ, заключив проводников этого влияния в концентрационные лагеря».
По мысли большевиков, террор должен был парализовать волю к сопротивлению у противников советской власти. Люди образованные, мыслящие, особенно молодые, способные к активной и сознательной борьбе, уничтожались в первую очередь, если не шли на активное сотрудничество с большевицким режимом. Студенчество, юнкера, кадеты, семинаристы истреблялись поголовно, если они не были известны, как убежденные социалисты. Особенно тщательно выявляли большевики и истребляли тех людей, которые пользовались в обществе авторитетом и могли объединять вокруг себя недовольных режимом – популярных священнослужителей, земских деятелей, сельских старост, рабочих активистов. Красный террор был не суммой хаотических жестокостей, но продуманной большевиками до деталей и тщательно осуществленной системой удержания политической власти.
То, что нашлись сотни тысяч добровольных и охотных исполнителей сатанинских деяний красных террористов, с веселостью убивавших и глумившихся над своими жертвами, над страданиями невинных – страшный приговор старой, дореволюционной России, ее ведущему слою. Народ нравственно не был воспитан, не был приучен к добру, был развращен многовековым презрением к нему богатых и сильных, не был просвещен церковью и не был сплочен национально. Исполнители красного террора легко забыли все религиозные понятия и бестрепетно поднимали руку на своего брата по крови – будь то русский, армянин, еврей, латыш или поляк. Исключения были немногочисленны. «А в наши дни и воздух пахнет смертью» — писал в 1919 г. молодой Борис Пастернак.
Многие чекисты находились в параноидальной одержимости в своем служении «Великой всемирной революции». Характерно описание мыслей начальника губчека – Андрея Срубова в одной из первых революционных повестей – «Щепка», написанной в 1923 г. молодым Красным писателем, а до того – красноармейцем — В.Зазубриным (настоящее имя – Владимир Яковлевич Зубцов ), знавшим работу в ЧК не понаслышке. После жуткого описания очередного массового убийства в подвале ЧК, автор подводит итог:
«Ванька Мудыня, Семен Худоногов, Наум Непомнящих мертвенно-бледные, устало расстегивающие полушубки с рукавами, покрасневшими от крови. Алексей Боже с белками глаз, воспаленными кровавым возбуждением, с лицом, забрызганным кровью, с желтыми зубами в красном оскале губ, в черной копоти усов. Ефим Соломин с деловитостью, серьезной и невозмутимой, трущий под курносым носом, сбрасывающий с усов и бороды кровавые запекшиеся сгустки, поправляющий захватанный козырек, оторвавшийся наполовину от зеленой фуражки с красной звездой.
Но разве интересно Ей (Великой революции – отв. ред.) это? Ей необходимо только заставить убивать одних, приказать умирать другим. Только. И чекисты и Срубов, и приговоренные одинаково были ничтожными пешками, маленькими винтиками в этом стихийном беге заводского механизма. На этом заводе уголь и пар – Ее гневная сила, хозяйка здесь Она – жестокая и прекрасная. И Срубов, закутанный в черный мех полушубка, в рыжий мех шапки, в серый дым незатухающей трубки, почувствовал Ее дыхание. От ощущения близости той новой напряженной энергии рванул мускулы, натянул жилы, быстрее погнал кровь. Для Нее и в Ее интересах Срубов готов на все. Для Нее и убийство – радость. И если нужно будет, то он не колеблясь сам станет лепить пули в затылки приговоренных. Пусть хоть один чекист попробует струсить, — он сейчас же уложит его на месте. Срубов полон радостной решимости. Для Нее и ради Нее».
В начале 1920-х гг. Зазубрина высоко ценили и Ленин, и Горький, он был очень популярен, но повесть «Щепка» опубликовать тогда не решились. Она была издана только в 1989 г. Сам В.Зазубрин был арестован по распоряжению Сталина в 1936 г. и убит 31 августа 1937 г.
Задача террора была атомизировать общество, принудить его членов выживать по одиночке. Жестокие убийства невиновных ни в чем людей приучали к мысли, что единственный способ выжить – служить режиму и при этом не иметь собственного мнения, «колебаться вместе с линией партии» — как определял один советский анекдот. Тогда еще был шанс выжить, да и то небольшой. Второй способ существовать заключался в том, чтобы, не сотрудничая активно с преступной властью, затаиться и прожить жизнь незаметно, ничего не обсуждая и не осуждая – «пироги ешь с грибами, да держи язык за зубами» — гласила народная мудрость тех лет. По этому второму пути пошли многие. Даже своих детей боялись они учить правде, и сами забывали ее постепенно.
В обществе, где большевиков уже к лету 1918 г. не поддерживал почти никто кроме их подручных и замаранных в преступлениях попутчиков, — террор был единственным способом удержать власть. Дзержинский и Ленин гордо заявляли, что террор и его главное орудие ЧК спасли революцию. И это была правда, если под революцией понимать тот страшный режим, который большевики навязали всем народам России, а потом распространили чуть ли не на треть земного шара. Именно в годы Гражданской войны коммунисты создали карательную систему, которая долгие десятилетия будет ограждать всевластие компартии и приведет к гибели новые миллионы наших граждан.
«Красный террор был с первых шагов существенным элементом большевицкого режима. Порой он усиливался, порой ослабевал, но никогда не прекращался полностью. Как черная грозовая туча, он постоянно висел над советской Россией … Для большевиков террор был не орудием обороны, а методом управления» — Р.Пайпс. Русская революция. Т.2. – С.594-95.
Красный террор, по мысли теоретиков коммунизма, имел своей целью не только запугивание, но и искусственный селективный отбор людей, годных к продолжению рода в социалистическом «завтра». «Пролетарское принуждение во всех формах, начиная от расстрелов и кончая трудовой повинностью, является, как парадоксально это ни звучит, методом выработки коммунистического человечества из человеческого материала капиталистической эпохи» - утверждает в 1920 г. Николай Бухарин.
«Смертные приговоры выносились и приводились в исполнение не в порядке наказания за преступление, а в порядке ликвидации чужеродного и потому непригодного для социалистического строительства материала. Помещики, буржуи, священники, кулаки, белые офицеры также просто выводились в расход, как в рационально поставленных хозяйствах выводится в расход одна порода скота ради введения другой» — Федор Степун, Бывшее и несбывшееся.М.-Спб.,1995. - С.458.
Красный террор практически не был в те годы осужден свободным миром. Его отрицали немцы в 1918 г., чтобы оправдать своих союзников большевиков — когда гетман Скоропадский обратил внимание Берлина на преступления, творимые в советской России, он получил ответ государственного секретаря Германии фон Хинце, что «по немецким сведениям и речи нет о терроре – речь идет только о препятствовании советского правительства попыткам безответственных элементов вызвать анархию и беспорядок». Террор старались не замечать европейские знаменитости – писатели, артисты, политики. Ромен Роллан, Эптон Синклер смеялись над ужасающими фактами или оправдывали их. Бертран Рассел говорил в 1925 г., что в современных ему США творятся такие же преступления против человека, как и в Советской России. Очень немногие увидели в опубликованных на Западе материалах о красном терроре «трагедию человеческой истории, в которой убивают, чтобы не быть убитыми». Одним из таких был Альберт Эйнштейн, которому и принадлежат эти слова.
«Кому понадобилось, в чьих интересах лишить жизни этих молодых, сильных людей, не проживших и половины отмеренного им срока? ˝Их смерть необходима во имя счастья человечества и светлого будущего грядущих поколений!˝ Хотел бы я посмотреть на эти счастливые поколения, которые построят свое счастье на крови и страданиях предыдущих генераций. Думаю, если у них будут хотя бы зачатки нравственности, они не посмеют быть счастливы». — Питирим Сорокин. Дальняя дорога. Автобиография. М.: Терра,1992. – С.121.
Красный террор нанес невосполнимый ущерб нравственному состоянию общества на многие десятилетия вперед, сделав миллионы братьев и соплеменников хладнокровными убийцами друг друга. Наша земля буквально пропитана невинно пролитой кровью, и воздух насыщен стоном страданий бесчисленных жертв. Большевицкий террор отучил людей от честности, сотрудничества, взаимопомощи, солидарности. Приучил выживать в одиночку, часто – губя близких ради собственной шкуры. Террор уничтожил лучших, которые отказались склонить головы перед большевиками, отказались стать рабами. Они не дали потомства, не продолжили род, не научили своих детей своим примером гражданского мужества и правды. Отсюда нравственная неполноценность очень многих россиян, передающаяся от той страшной эпохи из поколения в поколение. Уничтожение ведущего слоя общества привело к глубокой культурной деградации народа, а убийство сотен тысяч лучших тружеников – рабочих и крестьян – к разрушению всей хозяйственной жизни России».
Андрей Зубов,
российский историк и общественный деятель, профессор
5 сентября 1918 г. - день подписания декрета "О красном терроре". В этот день захватившие власть в России большевики узаконили убийства и насилие, возведя террор в ранг государственной политики. Грабежи, пытки, самосуды, расстрелы, изнасилования сопутствовали советской власти с первых дней, хотя стоит отметить, что началась эта вакханалия произвола ещё в феврале 1917 года, после падения монархии и перехода власти в руки левых.
С первых же дней Февральской революции волна насилия захлестнула военно-морские базы Балтийского флота Гельсингфорс (ныне - Хельсинки) и Кронштадт. С 3 по 15 марта 1917 г. жертвами матросских самосудов на Балтике стали 120 офицеров, из которых 76 было убито (в Гельсингфорсе — 45, в Кронштадте — 24, в Ревеле — 5 и Петрограде — 2). По воспоминаниям очевидцев, «зверское избиение офицеров в Кронштадте сопровождалось тем, что людей обкладывали сеном и, облив керосином, сжигали; клали в гробы вместе с расстрелянными ранее людьми еще живого, убивали отцов на глазах у сыновей». В числе погибших были командующий Балтийским флотом Адриан Непенин и главный командир Кронштадтского порта, герой Порт-Артура адмирал Роберт фон Вирен. Никогда, ни в одном из морских сражений Первой мировой войны, командный состав Балтийского флота не понес таких серьезных потерь, как в эти страшные дни.
После октябрьского переворота террор принял более масштабные формы, так как большевистское насилие было направлено не против действующего сопротивления, а против целых слоёв общества, которые были провозглашены вне закона: дворян, помещиков, офицеров, священников, кулаков, казаков, ученых, промышленников, и т. п.
Убитый коммунистами русский офицер. Иркутск, декабрь 1917 г.
Иногда первым актом красного террора считают убийство руководителей партии кадетов, депутатов Учредительного собрания, юриста Ф. Ф. Кокошкина и врача А. И. Шингарёва в ночь с 6 на 7 января 1918.
Председатель Совета народных комиссаров РСФСР Владимир Ленин и руководство коммунистической партии выступили против мягкотелости в ответах на действия контрреволюционеров, «поощряя энергию и массовидность террора» , называемого «вполне правильной революционной инициативой масс» , о чём пишет В.И.Ленин в своём письме Зиновьеву 26 июня 1918 года:
Только сегодня мы услыхали в ЦК, что в Питере рабочие хотели ответить на убийство Володарского массовым террором и что вы … удержали. Протестую решительно! Мы компрометируем себя: грозим даже в резолюциях Совдепа массовым террором, а когда до дела, тормозим революционную инициативу масс, вполне правильную. Это невозможно! Террористы будут считать нас тряпками. Время архивоенное. Надо поощрять энергию и массовидность террора против контрреволюционеров.
На проходившем V Всероссийском съезде Советов с отчётом Съезду о деятельности ВЦИК 5 июля 1918 году выступал Я.М.Свердлов. В условиях углубляющегося кризиса большевистской власти, Свердлов в своём докладе призвал к «массовому террору» , который необходимо проводить против «контрреволюции» и «врагов советской власти» и выразил уверенность, что «вся трудовая Россия отнесется с полным одобрением к такой мере, как расстрел контрреволюционных генералов и других врагов трудящихся». Съезд официально одобрил эту доктрину.
Ещё в сентябре 1917 г. в своей работе «Грозящая катастрофа и как с ней бороться» Ленин заявил, что:
…без смертной казни по отношению к эксплуататорам (то есть помещикам и капиталистам) едва ли обойдётся какое ни есть революционное правительство.
Впервые слова "красный террор" в России услышали после 30 августа 1918 года, когда в Петрограде произошло покушение на председателя Совнаркома Владимира Ленина (хотя терроризм всегда был у левых единственным способом борьбы за власть, достаточно вспомнить деятельность эсеров-бомбистов). Через несколько дней появилось официальное сообщение, что покушение организовала партия левых эсеров, а в "вождя мирового пролетариата" стреляла активистка этой партии Фанни Каплан. Под предлогом мести за кровь своего вождя партия большевиков ввергла страну в пучину красного террора.
Сразу после покушения на Ленина председатель Всероссийского Центрального исполнительного комитета (ВЦИК) Яков Свердлов подписал резолюцию о превращении Советской республики в военный лагерь. Вот что писал в то время в направляемой на места инструкции для губернских чекистов член коллегии ВЧК Мартин Лацис: "Для нас нет и не может быть старых устоев морали и «гуманности», выдуманных буржуазией для угнетения и эксплуатации «низших классов». Нам всё разрешено, ибо мы первые в мире подняли меч не во имя закрепощения и угнетения кого-либо, а во имя раскрепощения от гнёта и рабства всех. …
Жертвы, которых мы требуем, жертвы спасительные, жертвы, устилающие путь к Светлому Царству Труда, Свободы и Правды. Кровь? Пусть кровь, если только ею можно выкрасить в алый цвет серо-бело-чёрный штандарт старого разбойного мира. Ибо только полная бесповоротная смерть этого мира избавит нас от возрождения старых шакалов, тех шакалов, с которыми мы кончаем, кончаем, миндальничаем, и никак не можем кончить раз и навсегда… ЧК — это не следственная коллегия и не суд. Она уничтожает без суда или изолирует от общества, заключая в концлагерь. В самом начале необходимо проявить крайнюю строгость, неумолимость, прямолинейность: что слово — то закон. Работа ВЧК должна распространяться на все те области общественной жизни, где вкоренилась контрреволюция, за военной жизнью, за продработой, за народным просвещением, за всеми положительно хозяйственными организациями, за санитарией, за пожарами, за народной связью и т. д. и т. д."
Однако, призывы к террору звучали из уст лидера большевиков с первых месяцев его нахождения у власти, что и послужило поводом для попыток ликвидировать этого взбесившегося маньяка.
8 августа 1918 года В.И.Ленин пишет Г.Ф.Фёдорову о необходимости массового террора для «наведения революционного порядка».
В Нижнем, явно, готовится белогвардейское восстание. Надо напрячь все силы, составить тройку диктаторов (Вас, Маркина и др.), навести тотчас массовый террор, расстрелять и вывезти сотни проституток, спаивающих солдат, бывших офицеров и т. п.
Ни минуты промедления.
Необходимо произвести беспощадный массовый террор против кулаков, попов и белогвардейцев; сомнительных запереть в концентрационный лагерь вне города.
Декретируйте и проводите в жизнь полное обезоружение населения, расстреливайте на месте беспощадно за всякую сокрытую винтовку.
«Известия Пензенской Губчека» публикуют следующую информацию:
"За убийство товарища Егорова, петроградского рабочего, присланного в составе продотряда, было расстреляно 152 белогвардейца. Другие, ещё более суровые меры будут приняты против тех, кто осмелится в будущем посягнуть на железную руку пролетариата".
Как уже было сказано, в свете проведения политики подавления врагов революции органы ЧК на местах получили широчайшие полномочия, каких в то время не было ни у одной властной структуры. Любой человек по малейшему подозрению мог быть арестован и расстрелян чекистами, и никто при этом не имел права даже спросить у них, какое тому было предъявлено обвинение.
Широкий размах большевистского террора обусловлен тем, что практически все слои населения России были против большевиков и воспринимали их как узурпаторов власти, поэтому Ленин и компания понимали, что единственный шанс удержать власть - это физически уничтожить всех, кто не согласен с их политикой.
Довольно широко известна формулировка направленности деятельности карающих органов революционной власти, опубликованная в газете «Известия ВЦИК». Первый председатель Реввоентрибунала РСФСР К. Данишевский заявил:
«Военные трибуналы не руководствуются и не должны руководствоваться никакими юридическими нормами. Это карающие органы, созданные в процессе напряжённейшей революционной борьбы».
Самой крупной из первых акций красного террора был расстрел в Петрограде 512 представителей элиты (бывших сановников, министров, профессоров). Данный факт подтверждает сообщение газеты «Известия» от 3 сентября 1918 года о расстреле ЧК города Петрограда свыше 500 заложников. По официальным данным ЧК, всего в Петрограде в ходе красного террора было расстреляно около 800 человек.
Согласно исследованиям итальянского историка Дж. Боффы в ответ на ранение В.И.Ленина в Петрограде и Кронштадте было расстреляно около 1000 человек.
В сентябре 1918 года Г.Зиновьев делает соответствующее заявление:
Нужно уподобиться военному лагерю, из которого могут быть кинуты отряды в деревню. Если мы не увеличим нашу армию, нас вырежет наша буржуазия. Ведь у них второго пути нет. Нам с ними не жить на одной планете. Нам нужен собственный социалистический милитаризм для преодоления своих врагов. Мы должны увлечь за собой 90 милл.[ионов] из ста, населяющих Советскую Россию. С остальными нельзя говорить — их надо уничтожать.
В то же время, ЦК РКП (б) и ВЧК разрабатывают совместную инструкцию следующего содержания:
Расстреливать всех контрреволюционеров. Предоставить районам право самостоятельно расстреливать… Взять заложников… устроить в районах мелкие концентрационные лагери… Сегодня же ночью Президиуму ВЧК рассмотреть дела контрреволюции и всех явных контрреволюционеров расстрелять. То же сделать районным ЧК. Принять меры, чтобы трупы не попадали в нежелательные руки…
Красный террор был объявлен 2 сентября 1918 года Яковом Свердловым в обращении ВЦИК и подтверждён постановлением Совнаркома от 5 сентября 1918 года как ответ на покушение на Ленина 30 августа, а также на убийство в тот же день Леонидом Каннегисером председателя Петроградской ЧК Урицкого.
Официальное издание Петросовета, «Красная газета», комментируя убийство Моисея Соломоновича Урицкого, писала:
«Убит Урицкий. На единичный террор наших врагов мы должны ответить массовым террором… За смерть одного нашего борца должны поплатиться жизнью тысячи врагов.»
«… дабы не проникли в них жалость, чтобы не дрогнули они при виде моря вражеской крови. И мы выпустим это море. Кровь за кровь. Без пощады, без сострадания мы будем избивать врагов десятками, сотнями. Пусть их наберутся тысячи. Пусть они захлебнутся в собственной крови! Не стихийную, массовую резню мы им устроим. Мы будем вытаскивать истинных буржуев-толстосумов и их подручных. За кровь товарища Урицкого, за ранение тов. Ленина, за покушение на тов. Зиновьева, за неотмщенную кровь товарищей Володарского, Нахимсона, латышей, матросов — пусть прольётся кровь буржуазии и её слуг, — больше крови!»
Таким образом, за кровь нахимсонов и латышей было решено утопить в крови русскую аристократию и "белогвардейцев", хотя ни к покушению на Ленина, ни к убийству Урицкого русские военные, и уж тем более "буржуи" отношения не имели - в Ленина стреляла еврейка Каплан из партии эсеров, убийца Урицкого - тоже еврей, но из партии энесов.
Сам "декрет о красном терроре" гласил:
СОВЕТ НАРОДНЫХ КОМИССАРОВ РСФСР
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
О «КРАСНОМ ТЕРРОРЕ»
Совет Народных Комиссаров, заслушав доклад Председателя Всероссийской Чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и преступлением по должности о деятельности этой Комиссии, находит, что при данной ситуации обеспечение тыла путем террора является прямой необходимостью; что для усиления деятельности Всероссийской Чрезвычайной Комиссии по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и преступлением по должности и внесения в нее большей планомерности необходимо направить туда возможно большее число ответственных партийных товарищей; что необходимо обеспечить Советскую Республику от классовых врагов путем изолирования их в концентрационных лагерях; что подлежат расстрелу все лица, прикосновенные к белогвардейским организациям, заговорам и мятежам; что необходимо опубликовать имена всех расстрелянных, а также основания применения к ним этой меры.
Народный Комиссар по Внутренним Делам Г. ПЕТРОВСКИЙ
Управляющий Делами Совета Народных Комиссаров Вл. БОНЧ-БРУЕВИЧ
СУ, № 19, отдел 1, Ст. 710, 05.09.18.
После его провозглашения, обрадованный Дзержинский заявил:
"Законы 3 и 5 сентября наконец-то наделили нас законными правами на то, против чего возражали до сих пор некоторые товарищи по партии, на то, чтобы кончать немедленно, не испрашивая ничьего разрешения, с контрреволюционной сволочью".
Известный исследователь большевистского террора Роман Гуль отмечал: "...Дзержинский занес над Россией "революционный меч". По невероятности числа погибших от коммунистического террора "октябрьский Фукье-Тенвиль" превзошел и якобинцев, и испанскую инквизицию, и террор всех реакций. Связав с именем Дзержинского страшное лихолетие своей истории, Россия надолго облилась кровью".
Известный чекист М.Я.Лацис так определил принцип красного террора:
"Мы не ведём войны против отдельных лиц. Мы истребляем буржуазию как класс. Не ищите на следствии материалов и доказательств того, что обвиняемый действовал делом или словом против советской власти. Первый вопрос, который мы должны ему предложить, — к какому классу он принадлежит, какого он происхождения, воспитания, образования или профессии. Эти вопросы и должны определить судьбу обвиняемого. В этом — смысл и сущность красного террора".
Согласно сведениям, опубликованным лично М.Лацисом, в 1918 году и за 7 месяцев 1919 года были расстреляны 8389 человек, из них: Петроградской ЧК — 1206; Московской — 234; Киевской — 825; ВЧК 781 человек, заключено в концлагеря 9496 человек, тюрьмы — 34334; взяты заложники 13111 человек и арестованы 86 893 человека.
В то же время, в октябре 1918 года Ю. Мартов, лидер партии меньшевиков заявил, что жертв репрессий ЧК в ходе красного террора с начала сентября было «более чем десять тысяч».
"в последних числах августа две барки, наполненныя офицерами, потоплены и трупы их были выброшены в имёніи одного из моих друзей, расположенном на Финском заливе; многіе были связаны по двое и по трое колючей проволокой".
И если в Москве и Петрограде количество убитых поддаётся хоть какому-то учёту, можно найти свидетельства звеств чекистских палачей, то в отдалённых уголках России красный террор принял неконтролируемые формы. Сомопровозглашённые "чекушки", состоящие из бывших уголовников, тунеядцев-алкоголиков и всевозможных маргиналов, творили любой безпредел, упиваясь властью и безнаказанностью, под видом "борьбы с буржуазией" убивая всех, кто им лично не нравился, часто - с целью завладеть имуществом убитого, а то и просто для удовлетворения собственных садистских потребностей.
Отдельная тема - это отношение красноармейцев к пленным Белым воинам. Белым офицерам красные выбивали погоны гвоздями на плечах, а казакам на ногах лампасы вырезали ножами. При взятии Астрахани, например, пленных и недовольных топили целыми баржами, чтобы патроны экономить. Живьем бросали людей в доменные печи и сжигали в топках паровозов. Доходило то того, что особым шиком у красных считалось обмазывать сапоги человеческим салом...
Развлечения чекистов
Параллельно убийствам русских военных и интеллигенции, большевики осуществляли террор против Русской Православной Церкви и убивали священнослужителей и верующих.
8 ноября 1917 года царскосельский протоиерей Иоанн Кочуров был подвергнут продолжительным избиениям, затем был убит путём волочения по шпалам железнодорожных путей. В 1918 году три православных иерея в г. Херсоне были распяты на кресте. В декабре 1918 года епископ Соликамский Феофан (Ильменский) был публично казнён путём периодического окунания в прорубь и замораживания, будучи подвешенным за волосы, в Самаре бывший Михайловский епископ Исидор (Колоколов) был посажен на кол, вследствие чего умер. Епископ Пермский Андроник (Никольский) был захоронен в землю заживо. Архиепископ Нижегородский Иоаким (Левицкий) был казнен, согласно документально неподтверждённым данным, путём публичного повешения вниз головой в севастопольском соборе.
В 1918 году в Ставропольской епархии были казнены 37 священнослужителей, в числе которых — Павел Калиновский, 72 лет и священник Золотовский, 80 лет
Епископ Серапульский Амвросий (Гудко) был казнён путём привязывания к хвосту лошади; в Воронеже в 1919 году было одновременно убито 160 священников во главе с архиепископом Тихоном (Никаноровым), которого повесили на Царских вратах в церкви Митрофановского монастыря. В начале января 1919 года, в числе иных, был зверски умерщвлён епископ Ревельский Платон (Кульбуш).
В августе 1919 года, когда войсками Добровольческой армии были освобождены от красных обширные территории России, и началось расследование и обнародование фактов преступлений большевиков, сообщалось о существовании в Киеве так называемых «человеческих боен» губерской и уездных ЧК:
Весь … пол большого гаража был залит уже … стоявшей на несколько дюймов кровью, смешанной в ужасающую массу с мозгом, черепными костями, клочьями волос и другими человеческими остатками …. стены были забрызганы кровью, на них рядом с тысячами дыр от пуль налипли частицы мозга и куски головной кожи… жёлоб в четверть метра ширины и глубины и приблизительно в 10 метров длины… был на всём протяжёніи до верху наполнен кровью… Рядом с этим местом ужасов в саду того же дома лежали наспех поверхностно зарытые 127 трупов последней бойни… у всех трупов размозжены черепа, у многих даже совсем расплющены головы… Некоторые были совсем без головы, но головы не отрубались, а… отрывались… мы натолкнулись в углу сада на другую более старую могилу, в которой было приблизительно 80 трупов… лежали трупы с распоротыми животами, у других не было членов, некоторые были вообще совершенно изрублены. У некоторых были выколоты глаза… головы, лица, шеи и туловища были покрыты колотыми ранами… У нескольких не было языков… Тут были старики, мужчины, женщины и дети. Одна женщина была связана верёвкой со своей дочкой, девочкой лет восьми. У обеих были огнестрельныя раны.
В губернской Чека мы нашли кресло (то же было и в Харькове) в роде зубоврачебнаго, на котором остались ещё ремни, которыми к нему привязывалась жертва. Весь цементный пол комнаты был залит кровью, и к окровавленному креслу прилипли остатки человеческой кожи и головной кожи с волосами… В уездной Чека было то же самое, такой же покрытый кровью с костями и мозгом пол и пр… В этом помещёніи особенно бросалась в глаза колода, на которую клалась голова жертвы и разбивалась ломом, непосредственно рядом с колодой была яма, в роде люка, наполненная до верху человеческим мозгом, куда при размозжёніи черепа мозг тут же падал.
Не менее жестокими оказываются пытки, применяемые так называемой «китайской» ЧК г. Киева:
Пытаемаго привязывали к стене или столбу; потом к нему крепко привязывали одним концом железную трубу в несколько дюймов ширины… Через другое отверстіе в неё сажалась крыса, отверстіе тут же закрывалось проволочной сеткой и к нему подносился огонь. Приведённое жаром в отчаяніе животное начинало въедаться в тело несчастнаго, чтобы найти выход. Такая пытка длилась часами, порой до следующаго дня, пока жертва умирала.
Как сообщается, в свою очередь Харьковская ЧК под руководством Саенко применяло скальпирование и «снимание перчаток с кистей рук», Воронежская ЧК применяло катание голыми в бочке, утыканной гвоздями. В Царицыне и Камышине «пилили кости». В Полтаве и Кременчуге священнослужителей сажали на кол. В Екатеринославе применяли распятие и побивание камнями, в Одессе офицеров привязывали цепями к доскам, вставляя в топку и жаря, либо разрывали пополам колёсами лебёдок, либо опускали по очереди в котёл с кипятком и в море. В Армавире, в свою очередь, применялись «смертные венчики»: голова человека на лобной кости опоясывается ремнём, концы которого имеют железные винты и гайку, которая при завинчивании сдавливает ремнём голову. В Орловской губернии широко применяется замораживание людей путём обливания холодной водой при низкой температуре.
Сведения о применении пыток во время допросов проникают в революционную прессу, поскольку данная мера, естественно, была непривычна для многих большевиков. В частности, газета «Известия» от 26-го января 1919 года № 18 публикует статью «Неужели средневековый застенок?» с письмом случайного пострадавшаго члена РКП (б), который был подвергут пыткам следственной комиссией Сущево-Мариинскаго района в Москве:
"Арестован я был случайно, как раз в месте, где … фабриковали фальшивые керенки. До допроса я сидел 10 дней и переживал что-то невозможное … Тут избивали людей до потери сознания, a затем выносили без чувств прямо в погреб или холодильник, где продолжали бить с перерывом по 18 часов в сутки. На меня это так повлияло, что я чуть с ума не сошёл".
6-го октября 1918 года 3-й номер "Еженедельника ВЧК" публикует посвящённую "Делу Локкарта" статью «Почему вы миндальничаете?», автором которой являлся Председатель нолинской ЧК:
"Скажите — почему вы не подвергли …Локкарта самым утончённым пыткам, чтобы получить сведёнія, адреса, которых такой гусь должен иметь очень много? Скажите, почему вы вместо того, чтобы подвергнуть его таким пыткам, от одного описанія которых холод ужаса охватил бы контр-революціонёров, скажите, почему вместо этого позволили ему покинуть Ч. К? Довольно миндальничать!… Пойман опасный прохвост… Извлечь из него всё, что можно, и отправить на тот свет".
И это при том, что ещё 5 сентября 1918 года были расстреляны Н. А. Маклаков, И. Г. Щегловитов, С. П. Белецкий, А. Н. Хвостов, Иоанн Восторгов, епископ Ефрем (Кузнецов), и многие другие лица, уже долгое время находившиеся в тюрьме, и, соответственно, не имевшие никакого отношения к покушению на Ленина или планам Локкарта.
Иоанн Иоаннович Восторгов (1867 - 1918), протоиерей, черносотенец, священномученик.
Память 4 сентябяр (23 августа), в Соборах новомучеников и исповедников Церкви Русской и Московских святых.
Таково весьма краткое описание преступной деятельности красных оккупантов в захваченной ими России в первый год царствования Ленина и его банды. Все злодеяния большевиков невозможно описать в рамках одной статьи, да и не ставилось такой цели. Для тех, кто хочет более подробно ознакомиться с историей красного террора, рекомендую сайт историка Сергея Волкова , где собрана исчерпывающая информация. Но и того, что сказано выше достаточно, чтобы понять, что коммунистический режим являл собой самый кровавый и античеловеческий режим в мире.
Собственно Ленин виновен в 2,5 миллионах смертей в нашей стране. Это результаты санкционированного им красного террора. Добавив сюда жертвы развязанной большевиками гражданской войны и искуственного голода, устроенного чтобы подавить крестьянское антисоветское сопротивление, получатся совсем другие цифры. Начатый при жизни Ленина террор продолжался и после его смерти - расказачивание, раскулачивание, насильственная коллективизация, сталинские чистки есть продолжение начатой им политики, и тогда, Ленин виновен в 60 миллионах смертей в нашей стране.
Так почему же до сих пор на улицах русских городов стоят памятники этому кровожадному тирану, а улицы городов носят его проклятое миллионами имя?
Всем сейчас хорошо известно, какими методами большевики подавляли крестьянские восстания - достаточно примера применения химического оружия против тамбовских повстанцев, известно, сколько коммунистами было убито священников и разрушено храмов. Известно о безпрецедентной бойне, устроенной большевиками в Крыму, после отступления оттуда Русской армии Врангеля. Убийство царской семьи, геноцид казаков, голодомор, войны...
Мы обязаны дать преступлениям коммунизма однозначную юридическую и моральную оценку, чтобы подобное больше никогда не повторилось.
Мемориал памяти жертв красного террора в г. Ростов-на-Дону
5 сентября 1918 года Совет Народных Комиссаров РСФСР вынес постановление «О красном терроре». Постановление гласило, что СНК, «заслушав доклад Председателя Всероссийской Чрезвычайной Комиссии по борьбе с контрреволюцией, находит, что при данной ситуации обеспечение тыла путем террора является прямой необходимостью; что необходимо обеспечить Советскую Республику от классовых врагов путем изолирования их в концентрационных лагерях; что подлежат расстрелу все лица, прикосновенные к белогвардейским организациям, заговорам и мятежам…».
Под этим постановлением, открывшем новую главу в истории взаимоистребительной гражданской войны в России, подписи поставили нарком юстиции Д. Курский, нарком внутренних дел Г. Петровский и управделами Совнаркома В. Бонч-Бруевич.
Собственно, о начале кампании «красного террора» уже 2 сентября 1918 года объявил председатель ВЦИК Яков Свердлов. Формально «красный террор» стал ответом на покушение на председателя Совнаркома Владимира Ульянова-Ленина 30 августа и убийство в тот же день председателя Петроградской ЧК Моисея Урицкого.
Однако на самом деле кровавые расправы со своими политическими противниками вошли в обиход большевиков с первых же дней переворота, совершенного ими 25 октября (7 ноября по новому стилю) 1917 года. Хотя как раз 26 октября решением II Съезда советов рабочих и солдатских депутатов (того самого, на котором Ленин объявил о свершившейся пролетарской революции) смертная казнь в России была отменена. Сам Ленин, как рассказывал в своих мемуарах Лев Троцкий, был этим решением очень недоволен, и «провидчески» говорил товарищам по ЦК и Совнаркому, что революция без смертной казни невозможна. Собственно, он еще в сентябре 1917 года в своей работе «Грозящая катастрофа и как с ней бороться» указывал на то, что «без смертной казни по отношению к эксплуататорам (т.е. помещикам и капиталистам) едва ли обойдется какое ни есть революционное правительство».
Явочным порядком в тех местах, где установлению советской власти оказывалось вооруженное сопротивление, ее противников начали расстреливать еще в ноябре-декабре 1917 года. Справедливости ради укажем, что и противники большевиков не стеснялись прибегать к аналогичным мерам. Так, во время октябрьских боев 1917 года в Москве полковник Рябцев, командовавший силами сторонников Временного правительства, расстрелял в Кремле более 300 безоружных солдат 56-го запасного полка, заподозренных им в симпатиях к большевикам. Большевики же сразу после своей победы в Москве расстреляли несколько сотен противостоящих им юнкеров и студентов. Впрочем, руководивший московским Ревкомом Виктор Ногин самочинные расстрелы остановил и отпустил оставшихся противников на все четыре стороны. Он даже обвинил позднее своих товарищей по ЦК и СНК в «политическом терроре, недостойном партии революционеров», и за такой идеализм был отправлен Лениным на нижестоящий уровень партийной иерархии.
Между тем сопротивление мероприятиям советской власти в разных регионах страны стало набирать обороты, и большевикам все чаще приходилось прибегать к силе оружия, чтобы его подавить. В январе 1918 года большевики расстреляли на петроградских улицах мирную демонстрацию сторонников разогнанного ими Учредительного собрания. Там же, где сопротивление носило вооруженный характер, расстрелы уже никто не сдерживал.
После того, как в феврале 1918 года войска немецкого кайзера Вильгельма начали наступление по всей линии бывшего фронта, Ленин настоял на принятии знаменитого декрета «Социалистическое Отечество в опасности!». Вот там уже прямым текстом вводилась смертная казнь без судебного разбирательства за совершение преступлений «неприятельскими агентами, спекулянтами, погромщиками, хулиганами, контрреволюционными агитаторами, германскими шпионами».
В мае 1918 года Ленин провозгласил «крестовый поход за хлебом», декретировал создание Продармии (куда предполагал направить 90% всех имеющихся у СНК вооруженных сил), которая должна была силой отбирать «излишки» продовольствия у крестьянского населения. Этот декрет предусматривал и расстрел на месте тех, кто будет противиться изъятию этих «излишков». Надо отметить, что начало полномасштабной гражданской войны оказалось скорее связанным с реализацией этого декрета, чем с чехословацким мятежом или походом Добровольческой армии генерала Деникина на Кубань.
В этой ситуации Совнарком 13 июня 1918 года принял декрет о восстановлении смертной казни. С этого момента расстрел мог применяться по приговорам революционных трибуналов. 21 июня 1918 года первым приговоренным революционным трибуналом к расстрелу стал адмирал Щастный. Он, проявив инициативу, увел в Кронштадт корабли Балтийского флота, не дав немцам их захватить, после чего Троцкий, ставший к тому времени наркомвоенмором, объявил, что Щастный спас флот, чтобы завоевать популярность у моряков и затем направить их на свержение советской власти.
По мере того, как деятельность большевиков вызвала все больший протест у различных слоев населения, советскому руководству приходилось все более совершенствовать свою изобретательность в мерах по его подавлению. Так, к примеру, 9 августа 1918 года Ленин отправляет указания в пензенский Губисполком: «Необходимо произвести беспощадный массовый террор против кулаков, попов и белогвардейцев; сомнительных запереть в концентрационный лагерь вне города». Затем идет следующее «напутствие»: «Декретируйте и проводите в жизнь полное обезоруживание населения, расстреливайте на месте беспощадно за всякую сокрытую винтовку». В полном собрании сочинений В. И. Ленина присутствуют аналогичные наставления и по другим городам и губерниям.
Среди мер по наведению порядка и предупреждению сопротивления, саботирования и контрреволюции было решено также приступить к взятию заложников среди потенциальных противников советской власти и членов их семей. Данную меру председатель ВЧК Дзержинский мотивировал тем, что она – «самая действенная: взятие заложников среди буржуазии, исходя из списков, составленных вами для взыскания наложенной на буржуазию контрибуции… арест и заключение всех заложников и подозрительных в концентрационных лагерях».
Ленин данное предложение развил и предложил перечень мер по практической его реализации: «Я предлагаю «заложников» не взять, а назначить поименно по волостям. Цель назначения – именно богачи, т.к. они отвечают за контрибуцию, отвечают жизнью за немедленный сбор и ссыпку излишков хлеба в каждой волости» .
Такие предложения вызвали оторопь даже у многих большевиков, посчитавших их «варварскими», но Ленин отвечал им: «Я рассуждаю трезво и категорически. Что лучше – посадить в тюрьму несколько десятков или сотен подстрекателей, виновных или невиновных, сознательных или несознательных, или потерять тысячи красноармейцев и рабочих? Первое лучше. И пусть меня обвинят в каких угодно смертных грехах и нарушениях свободы – я признаю себя виновным, а интересы рабочих выиграют».
Конечно, в этих словах пролетарского вождя присутствовал изрядный элемент демагогии. К лету 1918 года зачастую уже и рабочие стали выступать против советской власти – в Ижевске, Воткинске, Самаре, Астрахани, Ашхабаде, Ярославле, Туле и т.д. Их выступления большевики подавляли не менее жестоко, чем всякую прочую «контрреволюцию».
Однако после введения в действие постановления СНК о «красном терроре» чрезвычайные комиссии, ревтрибуналы, ревкомы и прочие органы советской власти (вплоть до красного командования отдельных частей) получили право расправляться со всеми, кого посчитали потенциальными противниками советской власти, даже не выясняя конкретной виновности того или иного обвиняемого.
Один из руководителей ВЧК Мартин Лацис 1 ноября 1918 года в журнале «Красный террор» так объяснял осуществляемую деятельность: «Мы не ведем войны против отдельных лиц. Мы истребляем буржуазию как класс. Не ищите на следствии материалов и доказательств того, что обвиняемый действовал делом или словом против советской власти. Первый вопрос, который мы должны ему предложить, – к какому классу он принадлежит, какого он происхождения, воспитания, образования или профессии. Эти вопросы и должны определить судьбу обвиняемого. В этом – смысл и сущность красного террора».
Аналогично Лацису председатель Реввоентрибунала РСФСР Карл Данишевский заявил: «Военные трибуналы не руководствуются и не должны руководствоваться никакими юридическими нормами. Это – карающие органы, созданные в процессе напряженнейшей революционной борьбы».
Впрочем, нарком внутренних дел Петровский счел необходимым хоть как-то регламентировать деятельность своих товарищей и издал указание, к кому применять бессудные расстрелы. Этот перечень включал:
«1. Всех бывших жандармских офицеров по специальному списку, утвержденному ВЧК.
2. Всех подозрительных по деятельности жандармских и полицейских офицеров соответственно результатам обыска.
3. Всех имеющих оружие без разрешения, если нет налицо смягчающих обстоятельств (например, членство в революционной Советской партии или рабочей организации).
4. Всех с обнаруженными фальшивыми документами, если они подозреваются в контрреволюционной деятельности. В сомнительных случаях дела должны быть переданы на окончательное рассмотрение ВЧК.
5. Изобличение в сношениях с преступной целью с российскими и иностранными контрреволюционерами и их организациями, как находящимися на территории Советской России, так и вне ее.
6. Всех активных членов партии социалистов-революционеров центра и правых (примечание: активными членами считаются члены руководящих организаций – всех комитетов от центральных вплоть до местных городских и районных; члены боевых дружин и состоящие с ними в сношениях по делам партии; выполняющие какие-либо поручения боевых дружин; несущие службу между отдельными организациями и т.д.).
7. Всех активных деятелей контрреволюционных партий (кадеты, октябристы и проч.).
8. Дело о расстрелах обсуждается обязательно в присутствии представителя Российской партии коммунистов.
9. Расстрел приводится в исполнение лишь при условии единогласного решения трех членов Комиссии».
Не менее широкий предлагался и список категорий, подлежащих помещению в концентрационные лагеря.
Однако даже этот пространный перечень не включал всех возможных врагов, и руководство РКП (б) разработало еще и отдельные «целевые» кампании по ликвидации «социально чуждых» сословий – казачества («расказачивание») и духовенства.
Так, 24 января 1919 года на заседании Оргбюро ЦК была принята директива, положившая начало массовому террору и репрессиям по отношению «ко всем вообще казакам, принимавшим какое-либо прямое или косвенное участие в борьбе с советской властью». Резолюция Донбюро РКП (б) от 8 апреля 1919 года ставила «насущной задачей вопрос о полном, быстром, решительном уничтожении казачества как особой экономической группы, разрушение его хозяйственных устоев, физическое уничтожение казачьего чиновничества и офицерства, вообще всех верхов казачества, активно контрреволюционных, распыление и обезвреживание рядового казачества и о формальной ликвидации казачества».
Уральский областной Революционный комитет в феврале 1919 года также издал инструкцию, согласно которой следовало «объявить вне закона казаков, и они подлежат истреблению». Во исполнение инструкции были использованы имеющиеся концентрационные лагеря и организован ряд новых мест лишения свободы. В докладной записке в ЦК РКП (б) члена Казачьего отдела ВЦИК Ружейникова в конце 1919 года сообщалось, что 25-я дивизия РККА (под командованием легендарного Чапаева. – Прим. КМ.RU) при продвижении от Лбищенска до станицы Скворкиной выжигала все станицы протяжением 80 верст в длину и 30–40 – в ширину. К середине 1920 года Уральское войско было фактически полностью уничтожено.
Весной 1920 года «член РВС Кафронта тов. Орджоникидзе приказал: первое – станицу Калиновскую сжечь; второе – станицы Ермоловская, Закан-Юртовская, Самашкинская, Михайловская отдать всегда бывшими подданными советской власти нагорным чеченцам. Для чего все мужское население вышеозначенных станиц от 18 до 50 лет погрузить в эшелоны и под конвоем отправить на Север для тяжких принудительных работ, стариков, женщин и детей выселить из станиц, разрешив им переселиться в хутора и станицы на Север». «Мы определенно решили выселить 18 станиц с 60-тысячным населением по ту сторону Терека», – сообщал позднее сам Орджоникидзе. Он уточнял: «Станицы Сунженская, Тарская, Фельдмаршальская, Романовская, Ермоловская и другие были освобождены от казаков и переданы горцам – ингушам и чеченцам».
Необходимо указать, что товарищ Серго вовсе не занимался самодеятельностью, а действовал в рамках директивы товарища Ленина. Последний указывал в директиве Политбюро ЦК РКП (б): «По вопросу аграрному признать необходимым возвращение горцам Северного Кавказа земель, отнятых у них великорусами, за счет кулацкой части казачьего населения и поручить СНК немедленно подготовить соответствующее постановление».
Расправу с духовенством Ленин тоже держал на личном контроле. 1 мая 1919 года было издано секретное Указание ВЦИК №13666/2 Председателю ВЧК Ф. Э. Дзержинскому «О борьбе с попами и религией» за подписью председателя СНК Ленина и председателя ВЦИК Калинина следующего содержания: «В соответствии с решением ВЦИК и Сов. Нар. Комиссаров необходимо как можно быстрее покончить с попами и религией. Попов надлежит арестовывать как контрреволюционеров и саботажников, расстреливать беспощадно и повсеместно. И как можно больше. Церкви подлежат закрытию. Помещения храмов опечатать и превращать в склады».
Учитывая национальный состав большевицкой верхушки нельзя не отметить, что существенной составной частью «красного террора» стала так называемая «борьба с антисемитизмом», которая с самого начала была важной целью карательной политики большевиков (потому их сразу назвали жидобольшевиками). Уже в апреле 1918 г. был опубликован циркуляр с предписанием пресечь «черносотенную антисемитскую агитацию духовенства, приняв самые решительные меры борьбы с контрреволюционной деятельностью и агитацией». А в июле того же года – подписанный Лениным всесоюзный декрет Совнаркома о преследовании антисемитизма: «контрреволюционеры во многих городах, особенно в прифронтовой полосе, ведут погромную агитацию… Совнарком предписывает всем Совдепам принять решительные меры к пресечению в корне антисемитского движения. Погромщиков и ведущих погромную агитацию предписывается ставить вне закона», что означало расстрел. (И в принятом в 1922 г. Уголовном Кодексе статья 83 предписывала за «разжигание национальной вражды» кару до расстрела.)
«Антисемитский» июльский расстрельный декрет начал еще более усердно применяться вкупе с сентябрьским декретом о «красном терроре». В числе известных деятелей первыми жертвами этих двух объединенных декретов стали протоиерей Иоанн Восторгов (обвинен в совершении службы святому младенцу Гавриилу Белостокскому, от жидов умученному), епископ Селенгинский Ефрем (Кузнецов), ксендз-» антисемит» Лютостанский с братом, Н. А. Маклаков (бывший министр внутренних дел, предлагал Царю в декабре 1916 г. разогнать Думу), А. Н. Хвостов (лидер фракции правых в IV Думе, бывший министр внутренних дел), И. Г. Щегловитов (министр юстиции до 1915 года, покровитель Союза русского народа, один из организаторов следствия по «делу Бейлиса», председатель Государственного Совета) и сенатор С. П. Белецкий (бывший глава Департамента полиции).
Отождествляя таким образом «антисемитизм» с контрреволюцией, большевики и сами отождествляли свою власть с еврейской. Так, в секретной резолюции Бюро ЦК ВЛКСМ «По вопросу о борьбе с антисемитизмом» от 2 ноября 1926 года отмечалось «усиление антисемитизма», которое используется «антикоммунистическими организациями и элементами в борьбе против соввластей». Ю. Ларин (Лурье), член президиума ВСНХ и Госплана, один из авторов проекта передачи Крыма евреям и «один из инициаторов кампании против антисемитизма (1926–1931)», посвятил этому целую книгу – «Евреи и антисемитизм в СССР». Он определил «антисемитизм как средство замаскированной мобилизации против советской власти…Поэтому противодействие антисемитской агитации есть обязательное условие для увеличения обороноспособности нашей страны» (выделено в оригинале), – констатирует Ларин и настаивает на применении ленинского декрета 1918 года: «Ставить «активных антисемитов вне закона», т.е. расстреливать»… В конце 1920-х годов только в Москве примерно каждые десять дней проходил суд за антисемитизм; судить могли за одно только произнесенное слово «жид».
По оценкам некоторых историков, с 1918 г. до конца 1930-х гг. в ходе репрессий в отношении духовенства были расстреляно либо умерло в местах лишения свободы около 42 000 священнослужителей. Схожие данные по статистике расстрелов приводит Свято-Тихоновский Богословский институт, проводящий анализ репрессий в отношении священнослужителей на основе архивных материалов.
Общее же число жертв «красного террора» (впрочем, справедливости ради укажем, равно как и террора «белого», националистических режимов, «зеленого», махновского и прочего повстанчества) установить не представляется возможным.
Согласно постановлению Конституционного Суда РФ №9-П от 30 ноября 1992 года, «идеи диктатуры пролетариата, «красного террора», насильственного устранения эксплуататорских классов, т. н. врагов народа и советской власти привели к массовому геноциду населения страны 20–50-х гг., разрушению социальной структуры гражданского общества, чудовищному разжиганию социальной розни, гибели десятков миллионов безвинных людей»
Сто лет назад Гражданская война в России вступила в самую горячую стадию. В ответ на убийство председателя петроградской ЧК Моисея Урицкого и покушение на главу Совнаркома Владимира Ленина 30 августа 1918 года большевики объявили о применении к своим врагам комплекса максимально жестких мер. Новый виток борьбы между новой властью и ее противниками был закреплен постановлением правительства «О красном терроре» от 5 сентября. Заслушав доклад председателя ВЧК , СНК счел необходимым «обеспечить тыл путем террора».
Документ передавал чекистам исключительные полномочия расстреливать людей, «прикосновенных к белогвардейским организациям, заговорам и мятежам».
Основания применения к расстрелянным высшей меры, а также их имена, по замыслу наркомов, должны были публиковаться в открытом доступе.
«Для усиления деятельности ВЧК по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и преступлением по должности и внесения в нее большей планомерности необходимо направить туда возможно большее число ответственных партийных товарищей; необходимо обеспечить Советскую Республику от классовых врагов путем изолирования их в концентрационных лагерях», — также говорилось в постановлении СНК.
Под документом стояли подписи наркомов юстиции и внутренних дел Дмитрий Курского и Григория Петровского, управляющего делами Совнаркома Владимира Бонч-Бруевича и секретаря СНК Лидии Фотиевой.
Wikimedia Commons
Иными словами, неугодных лиц официально разрешалось ликвидировать без суда и следствия - только лишь по подозрению в причастности к организации, которую советское руководство определяло как неприятельскую. Шпионы, диверсанты и «прочие контрреволюционеры» официально объявлялись вне закона. Террор становился основной государственной политики.
Строго говоря, подобные методы борьбы практиковались красными и раньше, начиная с осени 1917-го. Резонансные вспышки террора сопровождали революционные события еще до того, как большевики начали играть важную роль в российской политической системе. Собственно, уже Февральская революция ознаменовалась жестокой расправой матросов над офицерами Балтийского флота. Теперь же нечто подобное уже не считалось бы преступлением - как в юридическом плане, так и в моральном.
Фактически декрет «О красном терроре» восстанавливал в стране смертную казнь, которую сами большевики отменили 28 октября 1917 года.
Он явился прямым продолжением постановления ВЦИК от 2 сентября о превращении Советской Республики в «военный лагерь». На основании этого документа был создан Реввоенсовет с председателем и главнокомандующим Иоакимом Вацетисом. После оформления четкой структуры управления армией в войсках начались показательные расстрелы «трусов и предателей». Это помогло наладить дисциплину: уже 10 сентября красные одержали первую значимую победу в Гражданской войне, взяв с напряженными боями Казань.
В советской печати того времени упорно насаждалась легенда о гибели Урицкого и тяжелых ранениях Ленина от рук сильного, опасного и организованного врага. Хотя два этих эпизода, скорее всего, ничего не объединяло. Под большим вопросом остается факт причастности нападавших - Леонида Каннегисера и - к каким-то серьезным боевым группам. То есть, нападения в Петрограде и Москве уж точно не были результатом, например, операции контрразведки Добровольческой армии генерала Антона .
Однако большевикам было выгодно свалить случившееся на белогвардейцев, и других. А еще лучше - представить их в глазах простого народа как единый вражеский лагерь.
Выстрелы в Урицкого и Ленина позволили легитимировать террор, сделать его неотвратимым и повсеместным.
Число жертв красного террора у различных исследователей варьируется от 140 до 500 тыс. В целом же количество погибших в большевистских репрессиях 1917-1922 годов может достигать 2 млн. Известно, что вскоре после покушения на Ленина было казнено 512 человек из числа «буржуазных заложников». Среди них - экс-министры внутренних дел и юстиции Иван Щегловитов, епископ Ефрем (Кузнецов), протоиерей, настоятель храма Василия Блаженного Иван Восторгов. Главными целями органов ЧК становились офицеры, бывшие сотрудники жандармерии и полиции, священнослужители, помещики, представители интеллигенции и буржуазии, деятели контрреволюционных политических партий.
Трупы убитых репрессированных в телеге в Харькове
Wikimedia Commons«Законы 2 и 5 сентября наконец-то наделили нас законными правами на то, против чего возражали до сих пор некоторые товарищи по партии, на то, чтобы кончать немедленно, не испрашивая ничьего разрешения, с контрреволюционной сволочью», — радовался открывшимся возможностям Дзержинский.
Газеты подпевали в такт чекистам, негодуя по поводу слишком малого, по мнению журналистов, количества расстрелянных - «не тысячи, а всего лишь сотни».
Обыденным явлением стали произвольные аресты и заключения в тюрьмы князей, графов, министров царского и Временного правительств, генералов и других «классово чуждых элементов». Расправляясь с этими людьми, большевики «мстили» за гибель своих товарищей.
В числе застреленных, зарубленных, заколотых или растерзанных жертв красного террора - такие знаменитые деятели дореволюционной России, как поэт (казнен в 1921 году), историк , филолог-славист Тимофей Флоринский и многие другие. Тогда же был придуман способ массовой казни - топить людей в баржах. Чтобы не тратить патроны, пленных заживо жгли в топках паровозов. Нередко чекисты маскировали «борьбой с буржуазией» банальный грабеж, избавляясь затем и от ненужных свидетелей. Дело быстро приняло такой размах, что уже 8 ноября убийства без доказательства вины были запрещены.
Генерал Федор Рерберг, возглавлявший у Деникина Особую следственную комиссию по расследованию злодеяний большевиков, так описывал увиденное в освобожденном в августе 1919 года Киеве:
«Весь цементный пол большого гаража был залит стоявшей на несколько дюймов кровью, смешанной в ужасающую массу с мозгом, черепными костями, клочками волос и другими человеческими остатками. Все стены были забрызганы кровью, на них рядом с тысячами дыр от пуль налипли частицы мозга и куски головной кожи».
Мужчин привинчивали к полу винтами, женщинам снимали кожу на руках и ногах, имитируя перчатки и чулки. Всего в городе комиссия обнаружила 4800 трупов казненных.
Великие князья Павел Александрович (шестой сын императора Александра II), Георгий Михайлович, Николай Михайлович, Дмитрий Константинович были казнены в Петропавловке в ответ на убийство в Германии Карла Либкнехта и Розы Люксембург.
«Мы истребляем ненужные классы людей, — писал видный член коллегии ВЧК , по чьему постановлению были убиты упомянутые члены императорской фамилии. — Не ищите на следствии материалов и доказательств того, что обвиняемый действовал словом или делом против Советов.
Первый вопрос — к какому классу он принадлежит, какого он происхождения, воспитания, образования или профессии. Эти вопросы и должны определить судьбу обвиняемого. В этом — смысл и сущность красного террора».
Справедливости ради, Ленин критически оценивал это высказывание, называя «величайшей глупостью» отказ использовать представителей буржуазного аппарата «для управления и строительства».
В противовес красному террору существовал белый. Историки, в зависимости от собственных политических убеждений, до сих пор не пришли к однозначной позиции, какой из них появился раньше. Одни называют инициативу большевиков лишь защитной мерой в ответ на кровожадность войск Деникина и сибирских армий. Другие, напротив, считают белый террор ответной реакцией на красный.
Гражданская война в России представляла собой ожесточенную, кровопролитную вооруженную борьбу за власть между представителями различных социальный слоев и групп расколотого российского общества. Во главе их стояли лидеры и партии зачастую прямо противоположных взглядов. Гражданскую войну в России начала ХХ в. часто называют великой российской смутой, сравнивая ее со смутой начала XVII в. Важнейшей особенностью войны стало широкомасштабное участие в ней иностранных держав. События того времени во многом определили дальнейшее развитие страны, ее внутреннюю и внешнюю политику, менталитет народа и его и лидеров как в 1920-30-х гг., так и в более широкой исторической перспективе.
Толчком к консолидации антибольшевистских сил стало вооруженное восстание 40-тысячного чехословацкого корпуса, состоявшего из бывших военнопленных солдат-славян австро-венгерской армии, которые в русском плену выразили желание воевать на стороне России. После прихода к власти большевиков Верховный совет Антанты решил использовать части корпуса в боях против Германии и весной 1918 г. по согласованию с советским правительством началась его переброска по железной дороге во Владивосток для отправки морем во Францию. Эшелоны шли через Урал и Восточную Сибирь. Однако конфликты чехословаков с местными властями на фоне слухов о том, что у них будет отбираться оружие, переросли в вооруженный мятеж. Восстание корпуса получило поддержку антисоветских сил и распространилось на новые территории. У советских властей сил для его подавления не было. В конце мая чехословаки захватили Новониколаевск (Новосибирск), Челябинск, Пензу и Сызрань. В июне пали Омск и Самара, — последняя стала политическим центром антисоветского движения. В июле части корпуса вошли в Екатеринбург и Сим-бирск, в августе — Казань. В Казани они захватили Золотой запас России. В Екатеринбурге при их приближении 16 июля были расстреляны бывший царь Николай II с женой и детьми и отказавшиеся покинуть их лечащий врач и слуги.
В Самаре 8 июня образовалось правительство — т.н. Комитет членов Учредительного собрания (Комуч) во главе с эсэром В. Вольским, декларировавшее восстановление основных демократических свобод, рабочее представительство на предприятиях, 8-часовой рабочий день. Летом 1918 г. власть Комуча распространилась в Поволжье. Одновременно было образовано еще ряд правительств: в Архангельске — Верховное управление Северной области, в Томске — Временное Сибирское правительство, в Баку — «Диктатура Центрокаспия», во Владивостоке — «Деловой кабинет» управляющего КВЖД генерала Хорвата. Почти все эти правительства возглавлялись эсэрами и получали поддержку от меньшевиков. 23 сентября 1918 г. в Уфе на «государственном совещании» была избрана «Директория» (глава Н. Авксентьев), ставшая центром объединения самочинных правительств Сибири. Уфимскую Директорию поддержали чехословаки и отряды казаков. При ней был создан совет министров. В начале ноября в него вошел в качестве военного министра адмирал А.В. Колчак.
КЕМ БЫЛИ БЕЛЫЕ И ПОЧЕМУ ПОБЕДИЛИ КРАСНЫЕ?
«Неправда... будто белое дело „сословное“ и „классовое“, дело „реставрации“ и „реакции“. Мы знаем, что есть „сословия“ и „классы“, особенно сильно пострадавшие от революции. Но ряды белых борцов всегда пополнялись... совершенно независимо от личного и сословного ущерба, от имущественного и социального убытка. И в наши ряды с самого начала становились и те, кто все потерял, и те, кто ничего не потерял и все мог спасти. И в наших рядах с самого начала были... люди самых различных сословий и классов, положений и состояний; и притом потому, что белый дух определяется не этими вторичными свойствами человека, а первичным и основным — преданностью родине. Белые никогда не защищали... ни сословного, ни классового, ни партийного дела: их дело — дело России, Родины, дело русского государства»
Ильин И. А. Белая идея //Станица. −1992. -№ 5. (опубликовано после окончания Гражданской войны)
«Какими же принципами руководствовалось белое движение? ...у нас не было не только подробной политико-социальной программы, но даже самые основные принципы были не ясны с положительной стороны... Мы боролись против большевиков — вот общая наша цель и психология. Предполагалось, будто всем ясно это. Но на деле было не так...
Что касается политического строя, то он был неясный: вот покончить бы лишь с ольшевиками, а так „все устроится“. Как? Опять Учредительное собрание, прежде разогнанное? Нет! ...Что же? Монархия с династией Романовых? И об этом не говорилось... Конституция? Да... Но какая, кто, как — было неизвестно...Каковы социально-экономические задачи? Тут было ясно: восстановление собственников
и собственности...Можно не соглашаться с большевиками и бороться против них, но нельзя отказать им в колоссальном размере идей политико-экономического и социального характера... Я думаю, что здесь лежала одна из главнейших причин провала всего белого движения — в его безыдейности!»
Из книги воспоминаний митрополита Вениамина «На рубеже двух эпох»
«Ни одно из правительств (белых — Сост.) ... не сумело соз-дать гибкий и сильный аппарат, могущий стремительно и быстро настигать, принуждать, действовать и заставлять других действовать. Большевики тоже не захватили народной души, тоже не стали национальным явлением, но беско-нечно опережали нас в темпе своих действий, в энергии, подвижности и спо-собности принуждать. Мы с нашими старыми приемами, старой психологией, старыми пороками военной и гражданской бюрократии, с петровской табелью о рангах не поспевали за ними...»
Из речи А.И. Деникина памяти генерала С.Л. Маркова — о причинах победы большевиков в гражданской войне
ОЖЕСТОЧЕНИЕ КАК НЕИЗБЕЖНОСТЬ?
Из письма сибирских партизан генералу Розанову
«Живодеру Розанову. Стоит ли говорить с вами, как с людьми и гражданами. Стоит ли убеждать диких зверей, не знающих ни голоса совести, ни чести гражданской... Полагаем, что нет... Можно было бы говорить с достойными политическими противниками, ставящими своей целью устройство общественной жизни в лучшую сторону. Можно было бы говорить с достойными воинами, соблюдающими должные правила войны. Но говорить с грабителями, поджигателями и насильниками женщин и девиц мы считаем низким и позорным для себя; говорить с разбойниками и палачами трудового крестьянства можно только посредством наших винтовок и пулеметов, отобранных у трусливой , продавшейся капиталистам...Оружие мы сложим только тогда, когда не будет ни одного кровопийца на территории Сибири. Советуем „вашему превосходительству“ с приказами обращаться к тем, кто идет с вами по пути, то есть кто рабски пресмыкается перед вашим кошельком и наганами, а мы свободные граждане, а не рабы».
Декрет Совета народных комиссаров о красном терроре
Совет Народных Комиссаров, заслушав доклад председателя Чрезвычайной Комиссии по борьбе с контрреволюцией о деятельности этой комиссии, находит, что при данной ситуации обеспечение тыла путем террора является прямой необходимостью; что для усиления деятельности Всероссийской чрезвычайной Комиссии и внесения в нее большей планомерности необходимо направить туда возможно большее число ответственных партийных товарищей; что необходимо обеспечить Советскую Республику от классовых врагов путем изолирования их в концентрационных лагерях; что подлежат расстрелу все лица, при-косновенные к белогвардейским организациям, заговорам и мятежам; что необ-ходимо опубликовывать имена всех расстрелянных, а также основания приме-нения к ним этой меры».
Из резолюции съезда представителей от 72 волостей 10 апреля 1918 г., село Гуляй-Поле, Александровского уезда :
«Принимая во внимании настоящее положение на Украине и в Великороссии власти политической партии „коммунистов-большевиков“, не останавливающейся ни пред какими мерами для убеждения и закрепления за собой государственной власти съезд постановил:
Мы, съехавшиеся крестьяне всегда готовы к защите своих народных прав.
Чрезвычайные комиссии превратились в руках большевистской власти оружием для подавления воли трудящихся.
Мы требуем изменения в корне продовольственной политики, замены ликвидационного отряда правильной системой товарообмена между городом и деревней.
Мы требуем полной свободы слова, печати, собраний всем политическим левым течениям.
Диктатуры, какой бы то ни было партии категорически не признаём.
Бей белых — пока не покраснеют, бей красных — пока не побелеют!»